Печатается из газеты
«Независимая Молдова» №52 (858) от 8 июля 1995 года.
Выдающийся астроном Николай Донич
Недавно исполнилось 120 лет со дня рождения Николая Донича (представителя династии Донич, правнука литератора Александра Донич и правнук законодателя Андронакия Донича) основоположника астрономии в Бессарабии, автора прекрасных работ по астрономии и Солнца и планет, исследованию метеоритов и комет, неутомимого и исследователя. Личность высочайшей культуры и образованности, он прошел через самые неспокойные годы в истории Бессарабии, подобно метеориту, оставляя за собой ясный след, но, увы, погаснув в безднах катаклизмов истории первой половины века.
Благодаря таким личностям, как Донич, Чорба, Казимир, Коцовский и др., мы можем утверждать, что в Бессарабии существовала наука и исследовательские учреждения до 1940года. Николай Донич построил первую астрономическую обсерваторию в нашем крае в 1908году. Он был членом российского астрономического общества, Международного Союза по исследованию Солнца, Международного Астрономического Союза, почетным членом Румынской академии (с 1922года по 1948год), почетным доктором института Коимбра в Португалии (1912г.), кавалером высшей государственной награды Камбоджи за вклад в развитие науки этой страны.
Однако судьба Донича ложилась драматично. Рано лишился отца и матери. После окончания Новороссийского университета, благодаря попечительству тети, поступил на службу в Канцелярию государственного Совета, дослужившись до помощника государственного секретаря в чине коллежского советника, коим удостаивались личные дворяне. После Октябрьской революции в Бессарабию, где посвятил себя занятиям астрономией на собственной обсерватории, построенной к тому времени в имении своей тети в Старых Дубоссарах (ныне Криулянский Район). Добившись значительных успехов на этом поприще, был вынужден все же уехать в 1944году в Германию. Затем в 1945году переехал во Францию, где работал в Парижской астрономической обсерватории свыше десяти лет. Все это время прожил в одиночестве, вдали от семьи. В 1956году без средств к существованию, оказался в приюте для престарелых в Ницце.
О дальнейшей его судьбе его судьбе ничего не известно. Ниже мы предлагаем вниманию читателей воспоминание о Н.Н.Дониче одного из его сотрудников А. А. Байкова, написанные им незадолго до своей смерти в Бухаресте (умер в 58 году, похоронен на военном кладбище Генчеа). Они были переданы историку Г. Г. Безвиконному, русскому или украинцу по происхождению, проживавшему в Бессарабии до 1937г и собравшему здесь и в Румынии много архивных материалов о Бессарабии, русской культуре в Бессарабии и Румынии. В начале 60-х годов он передал эту часть архива Государственному историческому архиву МССР (ныне Национальный архив Республики Молдова), где его документы и находятся по сей день, в большей степени неисследованные. В числе самых ценных материалов –
статья Андрея Байкова и несколько фотографий Дубоссарской обсерватории (разрушенной в годы войны),
Н. Н. Донича, его друзей и сотрудников. Думаем, что статья, публикуемая впервые (с сокращениями) будет интересна всем лицам, интересующимся историей астрономии, судьбами русской, бессарабской и румынской эмиграции, историей вообще.
Алексей Гаина, Доктор физико-математических наук.
«Его исследования- вклад в мировую науку»
В Воспоминаниях одного из сотрудников.
В 1904 году, на одном из заседаний Русского астрономического общества было зачитано предложение президиума об избрании членом общества прибывавшего в Петербург из Одессы Н. Н. Донича; избрание состоялось единогласно. На одном из ближайших заседаний Н. Н. Донич сделал подробный доклад о своих работах и о подготовляемой им экспедиции для наблюдения полного солнечного затмения 30 августа 1905 года.
Начало научной деятельности Н. Н. Донича, после окончания Новороссийского университета и приезда его в Петербург, проходило под близким наблюдением академика Ф. А. Бредихина, принявшего под свое покровительство молодого многообещающего ученого. Намеченный Н.Н. План наблюдений солнечного затмения живо меня заинтересовал и в ближайшие дни после его доклада я посетил Николая Николаевича на его квартире на Мойке, 25, которая впоследствии стала местом наших совместных работ и научных и дружеских бесед. Н.Н. Часто собирал к завтраку или обеду своих друзей и сотрудников, из которых засегдатаями были Л.В. Окулич, астроном Пулковской обсерватории, и барон Э.А. фон де Пален, доктор математических наук Геттингенского университета, к которым вскоре был причислен и я.
Наблюдения полного солнечного затмения 30 августа 1905г было возложено Академией наук на Н.Н., уже составившего себе имя как специалиста в области Солнца. По его плану наблюдения должны были проводиться из достаточно отдаленных мест, поэтому решено было экспедиции по наблюдению затмения поделиться – часть выедет в Испанию, а часть в Верхний Египет. В Испанию выехали Н.Н. и барон Пален, а в Верхний Египет Л.В. Окулич и я вместе с присоединившимся к нам директором Павловской метеорологической обсерватории В.Х. Дубниским.
Зима 1905-1906года прошла в обработке произведенных экспедицией наблюдений в личной лаборатории Н.Н., что еще больше нас сблизило. Параллельно с этим мы производили различные лабораторные исследования по спектральному анализу, связанные с некоторыми вопросами астрофизики. В последующие годы наше сотрудничество стало менее тесным вследствие женитьбы Н.Н., а затем и моей. Н.Н. проводил много времени в Бессарабии, работая на своей обсерватории в Старых Дубоссарах, уезжал почти ежегодно за границу в экспедиции по наблюдению солнечных затмений в различных частях света (в Индокитай, Испанию, Америку), а также на астрономические конгрессы.
Первая мировая война, во время которой я все время был на фронте, а затем последующие события разлучили нас на многие годы. Виделись мы во время войны лишь в редкие приезды мои в Петроград с фронта, а с 1917 года не имели друг о друге никаких известий. И только в 1924 году встретились в Бухаресте, где я жил с 1919 года, а Н.Н., покинувший Петроград и поселившийся с семьей у себя в Старых Дубоссарах, приезжал в Бухарест для устройства дел. Принятый в качестве почетного академика Румынской академией наук, Донич спас от экспроприации, благодаря своим научным заслугам, имение свое Старые Дубоссары, при содействии французских ученых, обратившихся к румынскому королю с коллективной просьбой оставить Н.Н. доход с его имения для содержания обсерватории и продолжения научных работ. Это дало ему возможность пополнять научное оборудование обсерватории и продолжать работать. Н.Н. участвовал уже как представитель Румынии на различных международных конгрессах, будучи в то же время избранным членом Union Astronomiquc Internationale.
По мере возможности я помогал Н.Н. в Бухаресте в организации его экспедиций и в различных его сношениях с академией и с Королевской культурной фундацией, в состав которых его обсерватория была включена. Активное же участие в его работах я мог снова принять лишь с 1933 года, после получения военной пенсии, позволившей мне не зависеть от службы.
С этого времени я ежегодно, почти до самого начала второй мировой войны, проводил большую часть летнего времени в Старых Дубоссарах у Н.Н. в его гостеприимной семье. Утро и вечер проходили обычно в обсерватории и в лаборатории с Н.Н. Обсерватория, состоявшая из астрономического и метеорологического отделов, расположена была в парке Дубоссарской усадьбы, невдалеке от дома и его флигелей. Основным прибором астрономической обсерватории был большой спектрограф, конструкция которого была выработана Н.Н. еще до первой мировой войны. С этим аппаратом Н.Н. получал первоклассные снимки солнечной поверхности и протуберанцев, дававшие возможность контролировать проявления деятельности Солнца и структуру его годовых оболочек со всеми происходящими и постоянно сменяющимися в ней явлениями. Спектрогелиограф был установлен с приданным к нему целостатом в особом помещении на поляне вблизи башни с вращающим куполом, в которой помещается рефрактор экваториал с объективом в 5дм и присоединенными к нему приборами, позволяющими делать самые разнообразные астрофизические наблюдения.
Вблизи башни экваториала были установлены будки метеорологических приборов. Недалеко от главного дома и его флигелей находилась лаборатория, выстроенная в 1927году. В ней помещалась библиотека, хранилось множество вспомогательных приборов, а также ценная коллекция негативов, отображавших долголетнюю научную работу Н.Н. Под зданием лаборатории был установлен погреб с постоянной в течении всего года температурой, в котором помещались различные измерительные и метеорологические приборы.
Здесь же находилась мастерская для работы по исправлению, изменению и прилаживанию различных частей инструментов. Эти работы Н.Н. всегда производил сам (кроме тех, которое могли быть выполнены по особому заказу в мастерских специалистов - механиков). С утра до вечера он был занят приточкой, пришлифовкой, паянием различных частей, работая с чрезвычайной точностью и аккуратностью. В лаборатории проходила вся жизнь Н.Н.; в ней он производил вычисления, обрабатывал наблюдения, обдумывал планы экспедиции и в ней же отдыхал в послеобеденной время, окруженный любыми собаками, всюду его сопровождавшими как на вечерних прогулках, так и в хозяйственных поездках, которые, впрочем, были редки, так как хозяйство Дубоссар было сдано мужу дочери супруги Н.Н., А.Т.Реммиху.
В Дубоссарах всегда кто-нибудь гостил, обыкновенно подолгу – друзья или родственники Марии Генриховны Донич, супруги Н.Н., или Реммихов, из которых многие приезжали из-за границы, пользуясь широким гостеприимством, характеризовавшим Н.Н. и его семью. За утренний завтрак, обед, дневной чай и ужин всегда усаживалось человек 10-12 во главе с владелицей Дубоссар старушкой Лысаковской, теткой Н.Н. (сестрой матери), вырастившей Н.Н., рано лишившегося родителей. Обсерваторию изредка посещали экскурсии из бессарабских учебных заведений, которых Н.Н. принимал с распростертыми объятиями, показывая все и давая подробнейшие объяснения.
С 1935года начались приготовления, как в Дубоссарах, так и в Бухаресте, к экспедиции по наблюдению полного солнечного затмения 19 июня 1936года. Местом наблюдения был намечен турецкий городок Инеболи на Черноморском побережье. Экспедиция посылалась Королевскими фундациями. В ее состав входили Н.Н. как руководитель и я, а для метеорологических наблюдений, ассистентка обсерватории по метеорологической части Н.К.Гума. В Инеболи экспедиция провела большие месяца для установки и выверки инструментов и других дополнительных наблюдений. К сожалению, при совершенно ясном дне незадолго до наступления полной фазы затмения, на Солнце нашло густое облако и сошло с него только после окончания затмения. Таким образом намеченную программу наблюдений выполнять не удалось и пришлось ограничиться второстепенными наблюдениями, давшими лишь осведомительный материал о действии приборов и об условиях, характеризующих место наблюдения.
По возвращении в Дубоссары работы на обсерватории продолжались, но 1936 год был последним годом моего активного сотрудничества с Н.Н. В 1937 и 38 годах я не мог выехать в Бессарабию, а последующие события окончательно лишились меня этой возможности. Эти годы Н.Н., выехав из Бессарабии провел в Бухаресте, где ему было поручено восстановить обсерваторию покойного адмирала Урсяну. Н.Н. нашел эту обсерваторию в совершенно заброшенном состоянии, с закопанным в ящики прекрасным цейсовским рефрактором, но многого не мог сделать – сложившаяся ситуация помешала продолжить работу. Во время войны вернулся на короткое время в Дубоссарскую обсерваторию. Его детище, большой спектрограф, исчез бесследно, отдельные же части остальных инструментов в разобранном виде были случайно найдены сваленными в кучу в подвале Епархиального училища в Кишиневе. Найденные части были привезены Н.Н. в Бухарест на обсерваторию Урсяну, но после его отъезда из Бухареста бесследно пропали.
Весной 1944 года Н.Н. жил в Бухаресте, как всегда в отеле Капша, собираясь выехать в Германию к жене, уехавшей к дочери, муж которой управлял там имением. В это время началась воздушная бомбардировка Бухареста. 15 апреля 1944 года в день большой бомбардировки Н.Н. ушел по делам в город, когда упала бомба, разрушившая здание Карта Раманяска и отель Капша; бомба прошла через его комнату, уничтожив все его вещи и бумаги. Н.Н. поселился в пустой квартире эвакуировавшегося в провинцию своего двоюродного брата Мариуса Донича, но через несколько дней во дворе этого дома также разорвалась бомба.
Вскоре он выехал в Германию. После ряда перипетий и скитаний Н.Н. с женой очутились в конце войны в Париже, где он начал работать на Парижской обсерватории. Все доходившее до меня окольными путями вести о нем свидетельствовали о том, что он посылался несколько раз обсерваторией в Африку, в Тунис и Дакар, Египет, вероятно для продолжения своих исследований зодиакального света.
Жена его через несколько лет выехала в Аргентину к дочери, муж которой устроился заведующим фермой, так что Н.Н. остался один и в последние годы жил в стесненных материальных условиях. По самым последним сведениям он страдал болезнью предстательной железы, находился в очень плохих материальных условиях, но ехать к семье в Аргентину отказался и жил до весны в Ницце, в доме для престарелых…
Остается сказать несколько слов о Н.Н., как о человеке. Человек со средствами, с детства выращенный как сирота (отец его покончил с собой, а мать, рожденная Макри, умерла рано) теткой Еленой Николаевной Лысаковской, его обожавшей, Н.Н. обладал счастливым характером, очень уравновешенным и веселым. Работать с ним было очень приятно; он всегда поддерживал и выдвигал своих сотрудников. Одновременно в своих работах, совещаниях, отчетах об экспедициях он умел выделить все благоприятные стороны, умел, как говориться, показать товар лицом, соединяя это с очень точным и обстоятельным изложением. В работах, как наблюдательных, так и в лабораторных и механических все направления были ему доступны. Пригонки частей оптических инструментов он делал сам, любил это дело, работая часами в своей лаборатории – мастерской с напильниками, паяльниками и другими инструментами; все выполнял с удивительной, педантичной точностью и аккуратностью и вследствие веселого своего характера все время пересыпал занятия прибаутками и шутками, Н.Н. очень любил анекдоты, подмечал комические стороны жизни, многие вещи его искренно смешили и вызывали желание подурачиться. Очень скромный и нерасточительный в своей повседневной жизни прижимистый, Н.Н. не жалел никаких средств на научные приборы и усовершенствования.
Всесторонние образование позволяло Н.Н. интересоваться всеми проявлениями и отраслями жизни, но он не разбрасывался, а кроме науки интересовался лишь наиболее ему близкими и живыми сторонами жизни, равнодушно проходя мимо остальных.
Большой любитель музыки и главным образом пения, Н.Н. сам в молодости брал уроки пения, но за отсутствием голоса вскоре бросил их, ограничившись основательным ознакомлением с итальянской школой пения и постановки голоса. Однако в кругу близких друзей Н.Н. любил пропеть, держа слушателя за пуговицу, одну- другую итальянскую арию по всем правилам итальянского ro bel canto, но, увы, без голоса. Музыку он любил итальянскую, отчасти французскую, более чем равнодушную относясь ко всей остальной музыке, а русской совсем не интересовался и почти не признавал, так как совершенно ее не знал. Наоборот русскую классическую литературу (поэзию и прозу) знал хорошо, а вот иностранную же знал мало и почти ею не интересовался.
Внесенный Н.Н. за всю его долгую жизнь вклад в науку очень значителен. В отношении Румынии большой его заслугой является устройство вступления ее после Первой мировой войны в Международное астрономическое объединение, на съездах которого в различных городах он неизменно ее представлял. Упорный систематический труд, вложенный им в течение всей жизни в астрономические исследования, давно создал ему имя за рубежом, а богатый материал по этим исследованиям оценен по достоинству во всем зарубежном астрономическом мире. Построенные им точные приборы, к сожалению, ныне исчезнувшие, и созданные приемы наблюдения много послужили мировой науке и высоко оценены специалистами, также как и его наблюдения, производившиеся в различных частях света. Его работы и сообщения о них, содержащие точные строго проверенные данные, нашли достойное место в сокровищнице мировой науки и послужат полезным материалом для дальнейших исследований в тех областях астрономии, в которых он работал.
Большинства из тех, перед глазами которых приходила научная деятельность Н.Н. и которые с ним сотрудничали, уже нет, другие уходят, уходит и он сам, оставляя, однако, за собой ценное научное наследие.
А.А.Байков.
