«Все мы родом из детства»
Введение
    Бараба! Земля отцов!
    Так древние тюрки называли эту степь. Изъезженная, исхоженная, таящая в себе следы и кости былых эпох, укрывшая крапивой, чертополохом и коноплёй окруженные сгнившие срубы сотен исчезнувших деревень. Болотистая, солончаковая, озёрно-камышовая, берёзово-ковыльная, золото-пшеничная, дивная-дивная степь, где синь пронзительна и высока, где с неприметной гривы видно сразу несколько озёр, где царствует только ветер, поскольку некому и нечему его здесь остановить, где облака обкладывают горизонт словно тёмное воинство и мчатся, мчатся по простору, гонимые волей ветра, а свист его, неумолкающий свист ветра в камышах, также бесконечен, как бесконечны дороги Барабы.
    Хоть закричись. Звук исчезает, поглощается, тонет в омуте неба, только вороны с шумом взлетят с края ближайшей рощи, застрекочет сорока да чуть изменят курс гуси высоко-высоко над головой.
    Бараба!
    Голубое протяжное имя, имя неотъемлемое от самой земли.
    Отчизна, земля отцов, Бараба…
    Когда человек возвращается в места своего детства, то всё ему представляется там как бы в уменьшенном виде.
    Это понятно: он вырос, а окружающий его мир детства остаётся прежним, но не в моём случае. После долгой отлучки длинною в 43 года я приехала в свою родную деревню ферму №5 Новоспасского совхоза и поразилась её запустению. Не осталось прежней деревни вовсе. Я узнавала её только по расположению улиц и холмиков вместо домов.
    Сколько во всём … печали.
    Весь день я бродила по деревне, и чувствовала себя словно в пустой, давно покинутой квартире; ещё попадались на глаза знакомые предметы, узнавались милые с детства места, но уже никто не окликнул бы меня из знакомых и родных …. А как хотелось бы встретить хоть кого-нибудь, потому что радостно осознавать, что живут на земле люди, которые помнят тебя еще ребенком.
    Вот берёзовая роща – деревенское кладбище с гнилыми упавшими оградками, памятниками и крестами, с железными пирамидками и чёрными крестами, с бугорками могилок, заросших непролазной травой.
    Где он родной дом, и моя ли это деревня? Так я брожу до обеда, хожу в тревоге и смятении, что-то ищу и не могу найти. Удивлённо смотрят на меня огромные тополя, посаженные когда-то учениками нашей Новоспасской восьмилетней школы вокруг интерната. Деревья как бы говорят: «Чего ищешь вчерашний день? Всё ушло навсегда и никогда больше не вернётся».
    Синева пролилась на окрестные степные дали, немножко захолодело, и лишь чуть шевельнул ветерок, как повеяло, понесло со степей неистребимым запахом полыни. Какой теплотой, какой неизбывной печалью пахнуло на сердце от этого, такого родного и давно забытого запаха! Вспомнила годы своего детства, юности, летние вечера. По улицам гуляли большими шумными  компаниями и обязательно с песней. Песни были свои, рождённые на этой земле, - такие же простые, проголосные. Жили в селе дружно, многонациональной семьей. Я хорошо помню отблески того далекого времени, когда девиз: "Человек - человеку друг, товарищ и брат", имел место. Мы ценили в жизни знание, образование, бедность свою не замечали. Чувствовали себя равноправными людьми даже без больших денег. Тяжелое было время, но .... не подлое. Люди, родители учили нас быть милосердными, а наша бабушка, Рогулева Евдокия Архиповна не раз говаривала нам: "Если тебе плохо, не нужно смотреть на тех, кому лучше, а надо оглянуться назад и увидеть тех, кому тяжелее и горьше". И этот её нравственный принцип стал девизом всей моей жизни, на которую не жалуюсь. потому что рада тому, что есть. Времена не выбирают ....
    Детская память обладает удивительным свойством: проходят годы, даже десятилетия, а она всё хранит в неприкосновенности, словно золотой запас, события, произошедшие на заре жизни. И хранит так ярко, так зримо, что и сейчас, стоит лишь закрыть глаза, как вспомнятся сразу ощущения, запахи, смех, слёзы – будто всё это было вчера.