Прощание с селом
   Я иду в школу. Экзамены позади. Свидетельство об окончании 8 классов у меня в кармане. Мне 16 лет, я молода, беспечна. Сейчас прощаюсь со школой, садом. Ветер разносит запах цветущей акации, яблонь. Ах, эти запахи! Они просто сводят с ума, дурманят голову! Ласково греет яркое солнышко. Оно словно просит: «Остановись, замри на миг, не спеши, посмотри вокруг – это ли не счастье?»
   Нет, не поняла, не услышала, не знала тогда: «Не повторяется такое никогда!» Только теперь, через 46 лет, я с особой остротой ощутила всю ту прелесть слияния воедино красоты природы и своей молодости. Почему, почему только сегодня? Да, видно, в 16 лет принимается всё как должное. А иначе как? Впереди целая вечность…
   Где эта вечность? Промелькнула синей птицей: не догонишь, не вернёшь. И вот сегодня, на склоне лет, тревожат душу милые сердцу картины, образы и не отпускают. Тянутся от них ниточки к сердцу, с годами становясь туже и туже. И звенят они, звенят в душе, как туго натянутые струны, отзываясь болью, сожалением, раскаянием – не всё было понятно, по достоинству оценено. Но жизнь продолжается, и надо ценить каждый миг, а мы торопимся, торопимся…

Река моей жизни
   Мы долго жили вдалеке от больших водоёмов. Обилие воды видели только весной, когда все котлованы затапливало талой водой. Летом она высыхала, и никакие дожди не могли наполнить вычерпанные до красной глины колодцы. И тогда вся надежда была на водокачку, которая находилась далековато от деревни и снабжала водой животноводческие фермы. Чтобы запастись водой хотя бы на два дня, нужно было «ловить водовозку», которая в летнее время была нарасхват. Выждав очередь, старший брат Гена, наконец-то, привозил воду. Мы заполняли все емкости, которые были в доме: бочку, корыто, вёдра, тазы, кастрюли.
   В 1966 году мы переехали на Красный хутор. Дом, в котором мы жили , стоял недалеко от реки Карасук.
   Водное пространство, свежая прохлада манили меня к своим берегам. Тут легко и приятно дышится. Кажется, будто от речки исходит какая-то целебная сила. Стараюсь бывать на пляже почти каждый день, чтобы искупаться в жаркую погоду, набраться сил и просто полюбоваться природой.
   Сегодня я снова сижу на мостках под кустом ракиты, опустив ноги в воду, и прислушиваюсь к речным звукам. На речке я не одна. Рядом, на пляже, слышу восторженные крики детворы. Где-то там, среди них, и моя сестрёнка Таня, которая ходит купаться, прихватив старенькую мамину шубейку. Вот и сейчас я слышу чуть осипший её голос. Надо бы пойти и постараться уговорить Таню вылезти из воды, но знаю, что бесполезно. Она всегда бултыхается до посинения, а потом, укутавшись в шубу, долго сидит на тёплом песке, стуча зубами «от перекупа». Вскоре про Таню тревожиться я перестаю, потому что всё моё внимание переключается в сторону зарослей, из которых осторожно высовывается мордочка ондатры. Она смело входит в воду и, рассекая маленькие набежавшие волны, плывёт в мою сторону. Видит меня, но не боится, смело выбирается на берег и исчезает в кустах.
   Не знаю, для кого как, но для меня более величественной и прекрасной реки нет! Путешествуя по стране, видела разные реки: бурлящий и стремительный Терек на Кавказе; любовалась мутноватыми водами Дона; восхищалась бескрайними просторами Волги-матушки и Оби, но река Карасук была мне ближе и дороже.
   Время не стоит на месте. Я закончила педучилище и распределилась в Венгеровский район. Там тоже была река Изесс: широкая, полноводная, но я к ней так и не привыкла за два года, пока отрабатывала диплом. Постоянно часть отпуска жила дома и много времени проводила на реке. На острове собирала цветы и лекарственные травы по просьбе бабушки, купалась в прохладной воде, загорала, лёжа на горячем песке, устремив взор в голубое небо. Вот мартын завис на одном месте, высматривает добычу. Чайки кружат над водой, выхватывая мелкую рыбёшку. Вот уточка поплыла вдоль берега с выводком утят, жужжат шмели и пчёлы, перелетая с цветка на цветок, птицы в зелени деревьев и кустов распевают на все голоса, смех, визг, весёлая кутерьма купающих детей – всё сливается в единый оркестр, звучит «мажором» лету.
   Хочется обнять весь мир и прижать его к сердцу, написать стихи и воспеть в них красоту родного края. Но стихи что-то не рифмуются, а жаль! Что ж, не каждому дано.
   У природы нет безответной любви. На нашу преданность и верность обетам своих предков, для которых природа была самой жизнью, она ответит тем же!
   Река спасала меня от стрессов, дарила силу и бодрость духа, очищала от негативов и настраивала на лирический лад.

На пляже (Из воспоминаний А.Максименко, 2012 год)
   Вспомнилось лето 1966 года и так не хотелось, чтобы оно уходило. Медленно, как ранним утром восходит солнце, так выплывал образ Светланы, новенькой девчонки, которая появилась на хуторе в начале лета. Как-то ранним утро мы с друзьями загорали на пляже и вдруг перед нами, как из-под земли появилась незнакомая девчонка. Она была в лёгком ситцевом халатике, шлёпанцах и огромной белой шляпе «лопухом». Девчонка поздоровалась с нами, сбросила халат,вошла в воду и медленно поплыла на тот берег, вышла из воды, отдышалась, немного о чём-то подумала и скрылась в кустах. Мы смотрели на неё, как на приведение, видели и не видели её. Вот она снова появилась на берегу с огромным букетом цветов. Опять медленно вошла в воду и так же медленно поплыла, гребя одной рукой. Вышла на берег, попрыгала на одной ноге, видимо в ухо попала вода. Её роскошные волосы рассыпались по плечам. Она выглядела ещё привлекательней. Цветы рассыпались по халату, брошенному на траву. Потом она села на корточки, аккуратно собрала их, накинула халат и пошла, застёгивая на ходу пуговицы. Мы смотрели и ничего не могли сказать, подшутить над ней, как делали с другими девчонками: прятали у них платья, мочили, мазали грязью и просто забрасывали в кусты. Нет, этой мы не могли сделать то же самое, т.е. подстроить какую-нибудь свинью. На это она нам сказала бы что-то такое, от чего нам всем было бы стыдно. Она уходила, в прибрежных кустах мелькала её шляпа. Она уходила, а мы ещё долго сидели на горячем песке, и никому не хотелось первому начинать разговор, а особенно лезть в воду.
   После приезда на хутор этой девчонки, в наших отношениях с друзьями что-то разладилось. Мы чаще стали ссориться, подсмеиваться друг над другом. До драки дело не доходило, но накал страстей порой чувствовался. Иногда я задавал себе вопрос: «Из-за кого они ссорятся? Из-за какой-то приезжей, которая ворвалась в нашу мирную мальчишескую жизнь?». А между тем, сам заглядывался на неё. Мне нравилось, как она лихо играла в волейбол, и мы все стремились попасть в её команду.
   В августе Света уехала в Карасук сдавать экзамены в педучилище. Мы с нетерпением ждали её. А когда она через две недели вновь появилась на волейбольной площадке, мы отметили некоторые её изменения по отношению к нам: она стала более разговорчивой, весёлой, общительной, и в то же время, такой для меня и всех нас далёкой недотрогой.