Как-то на обед Лёля пришла с папкой. Увидев его, я со всех ног бросилась к нему. Он подхватил меня на руки, и пока Лёля суетилась возле стола, мы сидели с ним на кровати, и я рассказывала ему про всё подряд: о своей “комнате” на чердаке, в которой есть много интересных вещей.
    - Пап, там столько туфлей на каблучках и все на меня как раз. Лёля совсем не ругается, когда я их одеваю. А дядя Вася читает мне книжки и показывает буквы. Вот посмотри, какие я уже знаю.
   И я, разложив первую попавшую под руки газету прямо на кровати, начинаю прописывать буквы, которые мне показал дядя Вася.
    - А еще мы с дядей Васей решаем задачки, считаем, - хвалюсь я.
    - Молодец, умница, - приговаривает отец, поглаживая меня по голове. - По дому не соскучилась?
    - Нет, мне здесь хорошо! Но разве что немного по бабе и Гале.
   Лёля довольно улыбается, глядя на отца. Ей приятно, что я "прижилась", хоть и хлопотно со мной, но зато им с дядей Васей не так одиноко, есть о ком заботиться. Свои то дети давно выпорхнули из родительского гнезда.
   Потом усаживаемся за стол, и разговоры на некоторое время затихают - все увлеклись едой. Папка ест быстро. "Куда-то торопится, - думаю я. - Он вечно куда-нибудь торопится. Вот и сегодня опять не дослушал меня, а ведь я ему еще не рассказала про беленькую козочку, которая живет на ящике в сарае".
   Папка еще немного посидел, выкурил свою послеобеденную папиросу и заспешил на работу. Из его разговоров с лелей и дядей Васей я поняла, что ему в срочном порядке надо решать вопрос с зерном, которое начинает прорастать в амбаре от сырости. Уже стоя на пороге он сказал мне:
    - Сегодня вечером поеду домой, а завтра, может быть, привезу Галю.
   Я запрыгала от радости на одной ноге:
    - Привези, привези папочка Галю!
   Он сдержал свое слово и на следующий день рано утром, когда мы ещё спали, постучался к тётке. Потревоженная стуком в дверь я проснулась, открыла глаза и на пороге увидела отца. На руках он держал Галю. Ей было уже 7 лет, она в сентябре пойдёт в школу. Но она была трусиха. Вот и сейчас, уцепилась отцу за шею и не хочет его отпускать, ни в какую. Я приподнялась на постели и позвала её к себе, приподняв одеяло:
    - Ложись со мной спать. Еще рано.
   Отец посадил Галю ко мне на кровать, она как мышка, не раздеваясь, юркнула под одеяло. Немного поговорив, взрослые разбежались по работам: лёля в магазин, папка на лошади уехал в контору, а дядя Вася пошел управлять своё небольшое хозяйство. Мы с Галей остались в доме одни, она вылезла из-под одеяла, дико огляделась по сторонам и вскоре захлюпала носом.
    - Ты чего плачешь? - спросила я.
    - Домой хочу! - коротко ответила сестрёнка.
    - Зачем тогда приехала? - удивилась я.
    - Папка сказал, что у тёти Таси хорошо, что тебе здесь нравится.
    - Да, нравится, - утвердительно ответила я. - Ты поживи немножко и тебе понравится.
    - Нет, - категорично ответила Галя.
    - Но ведь ты же еще не пожила.
    - А что тут делать? - спросила Галя.
   И тут меня как прорвало. Я начала рассказывать ей про лёлю, какая она добрая, заботливая.
    - Она мне каждый день приносит из магазина сладости: конфеты, халву, печенье. Дядя Вася меня кормит и занимается со мной "уроками". А еще у меня есть много игрушек и обуви на каблуках. Полезем на чердак, я тебе покажу весь свой "клад".
   Мы слезли с кровати и вышли на улицу. Я подвела Галю к лестнице и предложила ей подняться на чердак, но она отказалась.
    - Боюсь, вдруг лесенка обломится.
    - Не бойся, я по ней поднималась уже много раз.
    - На самый верх поднималась? - недоверчиво спросила Галя.
    - На самый. Открывала дверцу чердака, залазила на крышу и там играла, - храбро ответила я.
   Тут к нам подошел дядя Вася и сказал:
    - Не лазайте на чердак, упадёте. Видите, как лестница непрочно стоит, - и он покачал её, - в любой момент может рухнуть.
   Тут и мне стало страшно. Мы зашли с Галей в дом, дядя Вася заставил меня одеть платье, умыться и накормил нас кашей, которую на скорую руку приготовила тётка с утра на электрической плитке. А вскоре ушел из дома и дядя Вася. Он был комбайнером и у него тоже были свои дела.
   Оставшись одни, мы с Галей занялись уборкой. Я налила в чашку воды и принялась мыть посуду. Потом открыла кухонный тумбовый стол и начала наводить там порядки: разложила по бумажным пакетикам крупу, которая была в тарелках, стаканах, кастрюльках; крылом промела стенки стола, разгоняя в разные стороны пауков. Смела крупу и крошки с полок. В одном из пакетов нашла изюм, вымыла его в чашке и начала с жадностью поедать, засыпая в рот горстями. - Дай мне, - попросила Галя.
   Я ей сыпнула горсточку изюма в подставленные ладошки. - А лёля не заругается? - спросила она, прежде чем начать есть.
    - Ешь, - успокоила я её, - не заругается. - Если ей понадобится, то она ещё принесёт из магазина.
   Расправившись с изюмом, я начала обыскивать другие мешочки, надеясь найти еще чего-нибудь вкусного, но кроме крупы ничего интересного уже не было. Промыв полки и составив все содержимое шкафа на место, мы принялись за пол: я мыла, Галя вытирала. Почти до обеда мы провозились с полом. Перед самым приходом лёли с работы, Галя опять забилась в угол кровати и потихоньку заплакала. Лёля, чтобы её успокоить, дала её большой кусок сахару. Это действовало недолго; как только Галя съела сахар, она снова начинала плакать и проситься домой. Вечером лёля принесла нам халву в металлической банке, но Галя не очень то обрадовалась сладостям, она продолжала уговаривать лёлю отвезти её домой. Лёля сдалась: - Переночуй еще одну ночку, и я скажу папе, чтобы он отвёз тебя домой. Но на завтра опять не получилось. Отец был занят на работе, и я опять целый день уговаривала Галю, чтобы она осталась погостить у лёли.
    - Не уезжай, будем лёле помогать вместе.
    - Лучше я дома буду все делать, - не соглашалась Галя.
   Под вечер приехал на своей лошади отец. Лёля накормила его. Галя не отходила от него ни на шаг, и все просилась домой. Лёля собрала её немудрящий гардероб, завязала в платок, и папа увёз мою сестрёнку домой. Я опять осталась одна.