В 2012 году Клава Кожемякина опять объявила нам на 11 августа «большой сбор». Приехали 16 человек из 25 (столько нас осталось). Среди них были и «новенькие»: Люба Фёдорова, Тамара Леуто, Лёша Антонов (они не приезжали в 2011 году). Все с нетерпением ждали Колю Глушкова. Он появился на пороге Клавиного дома под вечер, когда мы уже успели рассказать друг другу «последние новости», поэтому он целиком и полностью завладел нашим вниманием: опять читал нам свои стихи, рассказывал о семье, детях. Светлана, Колина жена, передала нам всем подарки – бусы, изготовленные своими руками. Девчонки побежали к зеркалу, примеряя их, а потом пошли фотографироваться. Тут-то я и улучила момент «попытать» Колю: сорок лет не виделись, было о чём поговорить. Мы вышли с ним на улицу. Ночь заполнялась мягким лунным светом и прохладными движениями ветерка. Тишина стояла упоительная с едва угадываемыми шорохами листвы. Ничто не мешало нашему общению. Разве что комар иногда прогундит над ухом, да со стороны станции долетит перестук колёс проходящего поезда.
  - О чём же тебе рассказать в первую очередь? – усаживаясь на крыльцо, спросил Коля. - С чего хоть начинать?
  - А давай «от печки»! – предлагаю я, укутываюсь в плед и «настраиваюсь на волну».
  - Тогда это точно на всю ночь,- говорит Коля, и начинает своё повествование.
  - Начну про Богом забытую деревню Константиновку, Куйбышевского района, Новосибирской области, которая раскинулась среди благодатных лесов и лугов. Бедная, серая, голодная, послевоенная. Там осталось моё детство, пусть не очень – то и весёлое, но всё равно светлое. Деревенька эта, самый прекрасный уголок, куда до сих пор рвётся душа моя, которую часто вижу во сне. Навсегда останется в моём сердце небольшая речушка Узакла, где мы, ребятня, купали лошадей и сами бултыхались до посинения в её мутной воде. Часто вспоминаю свою Константиновку не как земной объект, а как что-то небесное, райское. До сих пор звучат во мне деревенские песни – задорные и грустные, гармошка, девичий смех. А я сплю – не сплю в сарае на сеновале и слушаю эту прекрасную мелодию деревни, пока она не затихнет.
   Иногда вижу себя сидящим на завалинке нашей избушки, играющим на гармошке, которую отец сделал мне из бумаги. Идут мимо люди, с доброй улыбкой смотрят на меня, а мне становится так хорошо на душе от сознания того, что доставил им радость.
   А ещё никогда не забуду своего деда. Был он худощавый с окладистой седой бородой, похожий на Деда Мороза. Он ежедневно становился перед иконами и тихонько молился, обращаясь к святым ликам, прося здоровья для детей и внуков. Я ничего не имел против его веры до тех пор, пока не пошёл в школу. До этого мы ничего не знали о Боге и спросить было не у кого, не имели возможности побеседовать со священником, в то время запрещалось крестить детей, носить крестик на шее, иметь в доме иконы. Такое дремучее невежество порождало негативное отношение к религии. В школе тогда уделялось большое внимание атеистическому воспитанию. Однажды, после очередной атеистической пятиминутки, я прибежал домой, сорвал икону со стены и хотел её выбросить. На моём пути стеной встала мать.- Что это ты удумал? – тихо спросила она. – Мама, религия – это опиум для народа! Никакого Бога нет, и все иконы надо выбросить! – выпалил я, заученные с чужих слов фразы. – Я тебе выброшу, задница долго гореть будет, - строго сказала мама, забрала у меня икону, бережно протёрла её своим передником и аккуратно повесила на прежнее место. – Не смей больше к ним прикасаться с такими мыслями. Понял?
  По правде говоря, тогда я мало что понял. Со временем дошло, что духовность и нравственность – это не правила поведения, это плоды религиозной жизни, в которой нужно быть активным участником. Много веков на Руси святость являлась не только личным, но и общественным идеалом, определяющим отношения и в обществе. В истории нашего Отечества немало примеров того, когда народ, возложив своё упование на Бога, преодолевал трудности, достойно выходил из очень непростых испытаний.
    Самые авторитетные, самые близкие мне люди: дедушка, бабушка, родители – все с почтением относились к вере, и мне преподали первые уроки нравственности. А ещё они привили мне любовь к деревне, природе, домашним животным, клички которых помню до сих пор. Я был старшим ребёнком в семье, после меня народилось ещё семеро, для них я был и мамкой, и нянькой. Летом, помню, мать всегда поднимала меня рано. Подоив корову и приготовив нам нехитрый завтрак, они с отцом уходили на работу, а я садился на лавочку возле дома и ждал, когда погонят деревенское стадо мимо нас, чтобы отправить и свою скотину на пастбище. Сижу, как привязанный, терпеливо жду. Прохладный ветерок «прощупывает» всё мое тело, не даёт задремать. Сквозь густой туман я разглядываю очертания соседних домов, деревьев. Солнышко поднимается выше и выше, «съедая» туман. Откуда-то с небес льётся беззаботная песня жаворонка, в высокой траве трещат кузнечики. В моей голове рифмуются строчки:
       Опустился вечер с краюшку села,
       Задымились печи – вот и ночь прошла,
       Звёзды замерцали в голубой дали
       Бусинки – росинки на траву легли.

       Где-то, засыпая, тёмный лес грустит,

       Тишина немая в воздухе висит.

       Не пошелохнётся сонная трава,

      Филин лишь смеётся, да кричит сова.

      Тянется дорога тёмною рекой, да луна немного бережёт покой.
   «Надо бы записать стихи, а то забуду»,- думаю я. Но где-то совсем рядом защёлкал бичом пастух, и я, схватив хворостину, бегу выгонять коров. И потом всё утро мне было некогда вспоминать про рифмованные строчки: поил телёнка, кормил поросят, кур, отогнал на речку гусей, а потом проснулись мои сестрёнки и братишки, уселись за стол и застучали ложками, требуя завтрак. И вот так каждый день, поэтому я всегда был рад, когда начинались занятия в школе, и можно было спокойно уйти из дома, переложив все домашние хлопоты на мамины плечи. После 4 класса я учился в соседнем селе, куда нас ежедневно возили на машине. Девчонки, бывало, всю дорогу поют песни. Однажды Зоя Ефеменко и Нина Кейль запели песню на мои стихи, а мелодию к ним, наверное, подобрали сами из других песен. Я был немного смущён, но было очень приятно, что твои стихи пришлись по душе ещё кому-то, что их выучили наизусть и захотели даже спеть. С этих пор я стал записывать их для памяти везде: угольком на краю русской печки, на газетных обрывках, промокашке, салфетках, позднее завёл тетрадь, куда поместил самые удачные, на мой взгляд.
  О детской поре могу рассказывать до бесконечности долго. Хорошая пора! Не менее яркие страницы моей жизни – это начало трудовой деятельности. В 1970 году я окончил Куйбышевское педучилище и поехал работать в Новоалексеевскую начальную школу Здвинского района. С малышами проработал не больше месяца и ушёл в армию. Отслужив два года, вернулся в Здвинский район и продолжил работать в деревне Алексеевке, где преподавал историю, географию, черчение, рисование, физкультуру. Любимыми были уроки рисования. Они для меня были как тайна, рассказанная всем. На парте у ребят лежит, бывало, белый альбомный лист, который постепенно превращается в целый рассказ, волнующий душу ребёнка, передающий его восприятие, его волнение, его видение. Это всегда важно. А вот что это будет за рассказ, и как маленький ребёнок может расколдовать свой лист, зависит от моей помощи».
   Да, на уроке хорошим помощником становится учитель: именно с ним в современном творчестве рождается замысел, в котором отражаются мысли и чувства ребёнка. Николай Павлович был не только другом и помощником для ребят, но и профессионалом своего дела, постоянно ищущим то ценное, необходимое, что позволяет лучше понять и погрузиться в атмосферу урока, раскрыть тему, выполнить работу. И каждый раз, готовясь к очередному занятию, Николай Павлович задавал себе вопрос: а как сделать так, чтобы дети работали с наибольшей отдачей, заинтересованностью, чтобы их творчество радовало их самих (как авторов), так и других ( как зрителей)? И опять поиск, новые варианты подачи содержания урока, новые методы, техники… А как иначе?
   В 4 классе целью художественного воспитания учащихся по программе «Изобразительное искусство и художественный труд» являлось формирование представления о многообразии художественных культур народов Земли и о единстве представлений народов о духовной красоте человека. В этом классе художественные представления учитель преподносил детям как зримые сказки о культурах.
  «Дети в этом возрасте пытливы, любознательны, им присуща чуткость образному пониманию мира, поэтому нет необходимости в детальном рассмотрении исторической конкретности. Главное здесь – правда художественного образа»,- говорит Николай Павлович.
  Соприкасаясь с истоками культуры своего народа и других народов Земли, дети ощущают себя участниками развития человечества, открывают себе путь к дальнейшему расширению восприимчивости к богатствам человеческой культуры. Сегодня это актуально как никогда. Многообразие различных представлений о красоте Николай Павлович раскрывал в процессе сравнения родной природы, труда, архитектуры, красоты человека с культурой других народов.
   Путешествуя с детьми на занятиях изобразительного искусства по разным странам, погружая их в культуру другого народа, учитель помнил о создании особой атмосферы урока, которая создаёт целостное представление о культуре народа, его обычаях, духовном мире. Этому способствовал не только показ слайдов произведений искусства и природы, но и возможность соприкоснуться с подлинными произведениями декоративно-прикладного искусства, литературой, музыкой.
   В 1974 году Николай Павлович перебрался в Новосибирск, чтобы быть ближе к городской художественной жизни. Работал комсоргом в ПТУ- 22, в 1875 – 1979 г. – художником – оформителем на заводе «Сибтекстильмаш», продолжал рисовать для души. Но теперь в его картинах чаще стал появляться шум города, люди с их повседневными делами выходят на первый план. В 1983 г. решил получить диплом художника – оформителя. Учиться надо было два года, но поскольку он уже имел профессиональные навыки художника, то аттестовали его через год обучения, выдали диплом с отличием и оставили работать в этом же училище мастером производственного обучения.
   Вскоре его приглашают на должность художника-оформителя в новое, только что открывшееся ПТУ-62. Не раздумывая, Николай Павлович соглашается. С первых же дней работы на новом месте у него складываются хорошие отношения с директором училища Сайгиной Н.И. Она, как никто другой, понимала творческую натуру Глушкова и во всём его поддерживала. Здесь у него появилось много друзей – молодые, весёлые, заводные. Вместе отмечали праздники, ходили на концерты, интересно проводили свободное время. Всё бы хорошо, но за его талант и старания государство платило такую зарплату, что прожить на неё в городе было очень трудно, поэтому часто приходилось разгружать по ночам вагоны с овощами и фруктами на соседней овощной базе. Такая работа изматывала, не оставляла времени для семьи, детей и опять приходится менять место работы – уходить в одну строительную организацию, где продолжает заниматься любимым делом – художественным оформлением жилых домов, учреждений. Но теперь его труд достойно оплачивается. «В это время меня окружали такие талантливые люди, с которыми работать было одно удовольствие,- вспоминает Николай.- Мы учились мастерству один у другого. Бывало, заканчивали рисовать панно на стенах в детском саду, заведующая просила нас покрасить пол, потолок, окна, наклеить обои, отложив кисти и краски, брался за строительные работы, приобретал новую специальность – отделочника. Исполнение заказов помогло поправить материальное положение семьи.
   Главный предмет, на который Николай сконцентрирован сегодня – качественный художественный ремонт квартир. Есть навыки дизайна, работы с кистью и красками, знает все строительные тонкости, очень восприимчив ко всему новому. «И пусть ушла моя учительская деятельность, но никогда по жизни не забывались уроки рисования, которые вёл в педучилище Доброхотов Вадим Григорьевич. Я не знаю, как в дальнейшем развился бы мой талант художника без помощи учителя – профессионала. Спасибо всем нашим преподавателям, кто учил нас жизни»,- говорит Николай Павлович Глушков.
   Мы с мужем уезжали из Каргата глубокой ночью. Всю дорогу я вспоминала Колины рассказы и не переставала удивляться его силе воле. Сколько разных «сюрпризов» преподнесла ему жизнь, но он не сломался, выстоял и остался прежним – человечным человеком: добрым, внимательным, отзывчивым на чужую беду.